1943 год. Опредение Совещания Епископов в Вене

3/16 октября 1943 года.

Совещание Епископов Заграничной Православной Русской Церкви, обсудив дело об избрании бывшаго Местоблюстителя Патриаршего Престола на Патриарший Престол Определяет:

1) Избрание Митрополита Сергия на Престол Патриарха Московского и всея Руси является актом не только неканоничным, но и нецерковным, политическим, вызванным интересами советской партийной коммунистической партии и ея возглавителя диктатора Сталина, переживающих тяжёлый кризис во время войны и нуждающихся в помощи ненавистной им и ещё недавно гонимой ими Православной Церкви.

Советская коммунистическая партия и Сталин в своём отношении к религии и Церкви Христовой по существу нисколько не изменились. Религия по-прежнему является для них «опиумом для народа», и по миновании надобности в помощи Церкви они не приминут возобновить вновь открытое гонение на верующих и духовенство в России. В своём заявлении по радио Сталин в целях укрепления своей тиранической власти хочет только показать миру, что советская коммунистическая партия и он, как ея возглавитель, дают свободу Церкви, идя, якобы, искренно навстречу страждущему русскому народу в его устремлениях к Богу. Он протягивает свои руки к своим пленникам Иерархам Русской Церкви, признавшим под его давлением богоборческую власть законной и народной, предлагает им мнимый мир и лукавый поцелуй, способствует поставлению Патриарха. Но верить ему нельзя – он не покаялся и вместе со своей советской коммунистической партией остаётся по-прежнему жаждущим мировой коммунистической революции с уничтожением христианства и всякой религии. Он только временно надел на себя маску союзника Церкви.

Избрание Патриарха и созыв Синода нужны Сталину и его партии как средство для политической пропаганды. Патриарх в его руках лишь игрушка, подсобное оружие в его хитроумных комбинациях. Он будет делать с ним что хочет. Пока не было войны, в России невозможно было избрание Патриарха и организация Синода. Но когда над коммунистами нависла смертельная опасность, тогда оказалась полная возможность сделать это самым быстрым и упрощённым способом. Не был созван канонический, полный Собор Русской Церкви, предусмотренный постановлением Всероссийского Собора 1917-18 г.г. (ст. 1-ая), хотя бы из одних епископов. Не приглашены были епископы-исповедники, страждущие за веру в ссылках и тюрьмах. Не была представлена Церковь-мученица, скрывающаяся в «катакомбах» Советской России. Собрано было лишь ничтожное количество епископов, подчинившихся богоборческому правительству и не могущих быть выразителями воли всей Русской Церкви. Избран в Патриарха иерарх, уже давно преклонившийся перед сатанинской властью, заявивший ещё в 1927 г. от лица Церкви, что радуется успехам этой власти и что гонений в Советской России на Церковь нет (заявление иностранным корреспондентам в 1930 г.), хотя теперь сам Сталин признался, что Советское правительство до сих пор лишало русский народ его Церкви и свободы вероучения. И первым деянием новой высшей церковной власти были кощунственно политическия постановления об установлении особаго моления об открытии т.н. «второго фронта» и об анафематствовании всех русских людей, борющихся против коммунистов и большевицкой власти.

Давление этой сатанинской власти на покорную ей иерархию вне всяких сомнений. Неканоническое и нецерковное избрание Патриарха, произведённое в интересах богоборческого правительства, является не менее опасным для Церкви, чем открытое на неё гонение. Оно чревато тяжёлыми последствиями. Оно унижает авторитет Церкви и ея иерархов; оно ставит их в служебное положение перед слугами диавола, наносит новые раны Церкви-мученицы в лице ея по-прежнему гонимых исповедников и создаёт новую смуту в церковной среде. Рождаются новые соблазны для верующих и новые поводы для издевательства над ними со стороны неверующих Тем, что Митрополит Сергий принёс Православную Церковь в жертву интересам безбожной Советской власти и поставил её в служение этой власти, он совершил предательство Христовой Церкви.

2) В виду изложенных соображений Совещание епископов заграничной части Русской Церкви, всегда верной своей Матери-Церкви и никогда не порывавшей с нею духовного общения, по долгу своей епископской совести не находит возможным признать Митрополита Сергия каноническим, законным Патриархом Всероссийской Церкви и возносить за него моления, как за ея главу.

3) Управление заграничной частью Русской Церкви должно поэтому оставаться неизменным, согласно постановлению Собора Епископов 1927 г., основанном на указе Святейшего Патриарха и Св.Синода от 7/20 ноября 1920 г. впредь до установления нормальных сношений с Россией и установления в ней истинной свободы веры.

4) Разъяснить пастырям Церкви и всем верующим, что все прещения и церковные кары, исходящие от нынешней Московской церковной власти, являются незаконными, недействительными и нисколько не должны смущать совести богопослушных русских людей.

5) Обратиться к православным чадам Русской Церкви на Родине и в разсеянии сущим с особым воззванием по поводу избрания Патриарха в Советском Союзе, в коем выяснить истинный, канонический взгляд на избрание Патриархов Поместных Церквей и на антицерковные деяния, совершенные в Москве 30 августа/12 сент. с.г. под давлением сатанинской власти.

6) Довести настоящую резолюцию до сведения Первоиерархов всех автокефальных Православных Церквей.

«Церковная жизнь», №7-8, 1984 г., с.152-154.

__________________________________________________________________________________________________________________________________________

ИЗ ПОСЛАНИЯ К ПРАВОСЛАВНЫМ РУССКИМ ЛЮДЯМ

Совещания Архиереев РПЦЗ от 12/25 октября 1943 г.

... Все, что совершается в Церкви неблагообразно и не по чину, вопреки законному порядку и правде Божией, не может быть угодно Богу и полезно Его Церкви. Поэтому мы не считаем себя обязанными повиноваться вновь избранному патриарху [Сергию] и признавать его канонический авторитет, какие бы прещения он ни обращал против нас. Давнее тесное сближение с коммунисти ческим правительством, во главе которого стоит кровавый тиран Сталин и в котором участвует достаточное количество евреев, фанатически ненавидящих христианство и беспощадно истребляющих Русский народ, набрасывает особенно мрачную тень на облик нового патриарха, которого наша совесть не позволяет нам назвать своим истинным отцом и духовным вождем. Вместо того, чтобы защищать от большевицкого насилия свой народ, за который он должен положить свою душу, патриарх укрепляет своим благословением советской власти ее положение и через то становится нравственным соучастником ее злодеяний...

Первоиерарх, утративший дерзновение обличать кровавых и нечестивых властителей и желающий лишить нас свободы борьбы с неправдой и для всех очевидным злом, заслуживает только осуждения и, в лучшем случае, сожаления, а отнюдь не уважения и послушания ему за совесть, как верховному кормчему нашей Церкви.

Напрасно старался бы кто-нибудь заподозрить искренность наших слов под тем предлогом, что мы, епископы, рассеянные в чужих странах, несвободны в высказывании своих мнений, что мы должны по необходимости отстаивать только то, что соответствует окружающей нас обстановке, где мы всегда зависим от чужой воли и чужого гостеприимства. Мы были и остаемся свободной частью русской Церкви и это сознание дает нам право и возлагает на нас обязанность выступать на ее защиту. Мы для того и ушли из родной земли в добровольное изгнание и едим здесь часто хлеб, растворенный слезами, чтобы сохранить свободу своей православной совести, чтобы бороться за независимость Церкви, от которой мы никогда не отрывались, за которую мы не переставали болеть и страдать душой и сердцем. Нам отрадно сознавать, что наш свободный голос в этом случае совпадает с голосом лучших и достойнейших представителей русской Церкви, которых по справедливости надо назвать исповедниками православия, достигавшим до нас из их катакомб...

Своими уступками, сделанными религиозному чувству русского народа, Советы одновременно хотели достигнуть нескольких целей: примирить с собою народную совесть, отвращавшуюся от них под влиянием поднятых ими гонений на религию, показать свою веротерпимость пред лицом иностранного мира, особенно своих союзников – англичан и американцев и, наконец, лучше закрепить за собой власть над Церковью ценою оказанного ей кажущегося благодеяния. В этом последнем случае мы видим перед собою как бы некоторое подобие третьего искушения Спасителя, которому Сатана обещал дать все царствия мира, если Он поклонится ему.

Но мы должны отвергнуть этот соблазн также, как отверг его Христос. Нам не нужно даров от Сатаны, потому что они все призрачны и отравлены его губительным ядом. Его коварная цель состоит в том, чтобы проникнуть в недра самой Церкви и, лишив ее внутренней независимости, разложить ее ея же собственными руками.

Мученическая, но нравственно свободная Церковь сильнее той, которая обладает только призрачной внешней свободой.

Наша борьба с коммунизмом, как прежде всего с началом богоборческим, по самой своей природе, должна быть попрежнему настойчивой и непримиримой.

В этой области не может быть нейтральных, ибо кто не со Христом, тот против Него.

Мы всем сердцем желали бы, чтобы в ней единодушно слился весь христианский мир, к которому мы также обращаем ныне свое слово, иначе всеистребляю щая лава разольется по всей Европе, разрушив повсюду вековую христианскую культуру.

Бедствия, причиненные им людям, превзойдут все ужасы нынешней кровопролитной войны. Горе современному человечеству, если оно во время не проснется от своего усыпления и не победит угрожающей ему коммунистической опасности: оно погибнет, утонув в собственной крови.

Господи, Ты Сам вразуми и спаси нас Своею благодатью и возврати мир всему миру, изнемогающему ныне в тяжелой длительной брани.

Митрополит Анастасий (Грибановский)
Митрополит Серафим (Лукьянов)
Митрополит Серафим (Лядэ)
Архиепископ Венедикт (Бобковский)
Епископ Василий (Павловский)
Епископ Филипп (фон Гарднер)
Епископ Григорий (Борискевич)

“Русское дело”. №23 от 07.11.1944 г. Белград.

________________________________________________________________________________________________________________________________________

«МЕМОРАНДУМ
поданный Германским Властям
Совещанием Епископов,
состоявшемся в Вене
3/16 октября 1943 г.

Прямой задачей Церкви является проповедь Христова учения и пастырское попечение об удовлетворении духовных нужд ее чад. Церковь не имеет никаких политических целей, но, с одной стороны, влияние, оказываемое ею на души людей, не лишено большого значения и в области политической, поскольку религиозно-нравственное убеждение накладывает свой отпечаток на всю психологию человека, а с другой – бывают политические явления, к которым Церковь не может оставаться безразличной. Таков, например, безбожный коммунизм, с которым Церковь не может не вести безкомпромисной борьбы. 

В этой области встречаются интересы Церкви и Германского Райха, находящегося ныне во главе всех государств, защищающих мир от порабощения его коммунизмом. Обсуждая вопрос о том, чем Церковь могла бы помочь успеху борьбы с коммунизмом, Совещание Епископов пришло к следующим заключениям:

1) Большевики хорошо поняли, какой силой в ведущейся ныне борьбе является Церковь и постарались овладеть ею в своих целях. Особенно широко они стараются сделать это теперь, когда установили в Москве Патриаршество. Это мероприятие имеет громадное политическое пропагандное значение, тем более, что со стороны Германии до сих пор ничего не могло быть ему противопоставлено. Пропагандным заявлением Митрополита, ныне Патриарха, Сергия пока противополагались только разрозненные выступления отдельных Митрополитов и Епископов, при чем, большая часть этих иерархов совсем не известны в прочих православных Церквах и поэтому лишены достаточного авторитета, тем более, что советская пропаганда распространяет слухи о якобы гонимом и порабощенном положении Церкви в занятых Германскими войсками областях. Выступления иерархов против большевизма поэтому истолковываются, как сделанные под давлением германской власти. Указанные выше слухи о порабощенном положении церкви и ее иерархии в областях Германской оккупации и в самой Германии с одной стороны базируются на вымыслах, а с другой – на том факте, что германские власти в оккупированных областях предъявляют иногда епископам определенные требования в отношении их полного канонического обособления от остальных частей Русской Церкви. Самым могущественным противодействием такой пропаганде служили бы факты, в которых, как например, в состоявшемся ныне Совещании Епископов, проявилось доброжелательство к Церкви и помощь ей со стороны Германских Властей. 

Устранение всяких препятствий к свободному сношению всех русских Епископов по сию сторону фронта, вплоть до объединения их, если бы они того пожелали, создало бы церковную организацию, которая бы по числу входящих в неё Епископов могла бы служить противовесом Москве. Если бы такое объединение было в своё время осуществлено, то вероятно, в России не могли бы приступить к избранию Патриарха,  поскольку число Епископов там уступало бы числу Епископов в области германской оккупации и за границей. Голос этой иерархии имел бы на православном Востоке такой значительный вес, которого не может иметь в данное время ни одна из существующих церковных организаций в отдельности. Дело в том, что когда выступают Епископы отдельных округов занятых областей, то значение их выступлений ослабляется тем, что на православном Востоке их не знают и могут заподозрить их каноничность и, может быть, даже их православность. Когда же выступает одна Зарубежная Церковь, хорошо известная на Востоке, то ее выступления подрываются аргументом, что она, де, как эмигрантская, по самому своему происхождению настроена враждебно к Советскому Союзу и может иметь, якобы, только предвзятое мнение, не разделяемое иерархами и верующими в самой России. Соединение же той и другой иерархии противодействовало бы такой пропаганде и сообщило бы выступлениям русских Епископов вдвое большую силу. Предостерегающий против коммунизма голос иерархов, лично переживших большевицкое гонение, соединился бы с голосом хорошо известной и уважаемой на Востоке зарубежной иерархии и поэтому имел бы максимум возможного значения.

2) Переходя к содержанию церковной проповеди и различных заявлений, которые могли бы непосредственно способствовать делу борьбы с большевизмом, надо, прежде всего, заметить, что для того, чтобы они имели какой-нибудь успех при настоящей обстановке, они должны ограничиваться только чисто церковным и обличительным против безбожия характером, по возможности избегая чисто политической ноты, как наприм. восхваления Германии и т.п. Такими нотами были совершенно обесценены в пропагандном отношении заявления, делавшиеся до с. п. Митрополитами некоторых областей. Предубежденные читатели на Ближнем Востоке находили в этих фразах указания на то, что заявления эти сделаны, якобы, под давлением немцев. На этом основании они оспаривали бы за ними какую-либо ценность. Подрывается этим их ценность и в глазах русских людей, в частности бывших подсоветских, привыкших к тому, что советская власть оказывала давление на Церковь и вынуждала представителей ее высказывать ей преданность. Искренность таких заявлений всегда будет ставиться под подозрение и этим ослабляется значение прочих заявлений. 

3) Для того, чтобы церковные заявления против большевиков воспринимались без предубеждения, важно, чтобы они становились известными широкой публике прежде всего из церковной печати, а не политической. Но для этого необходимо вообще широкое распространение церковных изданий (в частности издания Типографского Братства преп. Иова в Словакии) как в освобождённых областях, так и среди рабочих в Германии и на православном Востоке. В этих целях необходимы распоряжения, которые открывали бы доступ в эти области, несмотря на то, что издания эти печатаются вне Германии, по преимуществу в Словакии. При наличности соответствующего разрешения они могли бы частично печататься и в Белграде.

4) Из своих собственных церковных изданий православные народы могли бы день за днем узнавать о свободном развитии православной Церкви и ее проповеди в оккупированных областях и в самой Германии. Факты вообще являются более могущественной пропагандой, чем какие бы то ни было заявления. Фактами из жизни будут убедительнее всего опровергаться утверждения советской пропаганды. Вместе с тем, у русских православных людей крепло бы убеждение, что Германское правительство дружественно относится к Церкви и появилось бы благодарное чувство, которое будет укреплять и одобрять их в выполнении возлагаемой на них работы. В церковных кругах, очень чувствительных ко всякой неправде, одна пропаганда без дел, не только не имеет положительных результатов, но и действует отталкивающе. Напротив, положительные с церковной точки зрения действия, напр., знак внимания к Церкви и её нуждам, оказание ей помощи и её нуждам, оказание ей помощи и защиты и т.п., - располагают верующих к совершившим эти действия властям без всякой нарочитой пропаганды.

5) В ряде шагов, направленных к тому, чтобы Церковь могла оказывать благотворное влияние на русских людей, очень важно предоставление русским рабочим возможности свободно удовлетворять свои духовные нужды как в существующих русских церквах в Германии, так и во вновь открытых там и в других странах. Устройству этих церквей должно быть оказано всяческое содействие. Это было бы целесообразно уже с той точки зрения, что в таких условиях рабочие поднимались бы нравственно и выполняли бы свою работу с большей духовной бодростью. Это имело бы большое значение и на православном Востоке, где известны и широко использованы подпольной антигерманской пропагандой те ограничения, которым до сих пор подвергаются т.н. «осты».

6) Весьма важным является и обеспечение возможности Церкви своего доброго влияния при русских военных частях Германской армии, тем более, что большевики теперь ввели институт военных священников. Германские военные власти с полным сочувствием относятся к устройству церквей при русских частях. Однако, за исключение Русского Охранного Корпуса в Сербии, назначение священников носит случайный характер и всецело зависит от инициативы их командиров. При таких условиях остаются без священников части, которые могли бы их иметь, а в других случаях – назначение священников происходит без участия какой-либо церковной власти. Таким образом, на священнические места могут проникать люди, совершенно к этому не подготовленные и военное духовенство остается без всякого иерархического надзора. Поэтому, необходимо поручить русской церковной власти назначение и наблюдение за военным духовенством

Участниками совещания были:

Митрополит Анастасий
Митрополит Серафим Западно-Европейский
Митрополит Берлинский и Германский Серафим
Архиепископ Венедикт Гродненский и Белостокский
Епископ Василий Венский
Епископ Филипп Потсдамский
Епископ Григорий Гомельский
Архимандрит Серафим (Иванов)
Протопресвитер Александр Шабашев
Митрофорный протоиерей Александр Богачев
Протоиерей Константин Гаврилков
Священник Павел Хеке
Секретарь гр. Ю.П.Граббе.»